Валерий Киселев

5. Необъявленная война

Служба бойцов сводного отряда Волго-Вятского УВДТ в Чечне шла своим чередом весь 1995 год. В определенное время люди в отряде меняли друг друга. Обстановка в мятежной республике в течение года оставалась сложной, несколько раз она менялась в пользу дудаевцев. Неоднократно незаконные вооруженные формирования в Чечне предпрнимали попытки контратаковать с целью вытеснения российских войск за пределы республики.

Накануне Нового 1996-го года отряд Волго-Вятского управления внутренних дел на транспорте. оказался блокированным боевиками Дудаева в Гудермесе. С его командиром, майором милиции Владимиром Мозолькиным, удалось встретиться сразу после возвращения.

— Владимир Викторович, зона ответственности вашего отряда была…

— Участок железной дороги от Гудермеса до Хасавюрта, мост через Сунжу. В отряде был 21 человек, все, кроме меня, в Чечне были впервые. Кроме нашего, в Гудермесе оказались еще отряды из Москвы, Мордовии и Чувашии.

— Какой была обстановка перед тем, как вы попали в осаду?

— Днем — спокойно, а по ночам нас обстреливали из гранатометов. Ответного огня мы не открывали. Днем в городе часто можно было встретить чеченцев с автоматами. Мы их останавливали для проверки документов, но не задерживали: такой был приказ. Хотя все они были с зелеными повязками на головах, и автоматы на веревках. Когда я там находился в мае, порядка было больше, с оружием чеченцы не ходили, в декабре же — начался беспредел. В Гудермесе есть районы, куда мы и не совались. Да и в Грозном окраины контролируются дудаевцами полностью. Проехать боевикам в Гудермес и провезти оружие — не проблема, хотя блокпосты на дороге есть. Нас, когда мы туда ехали, проверяли люди из чеченского ОМОНа, все они были с зелеными повязками.

— Как вы оказались в осаде?

— Утром 14 декабря, только закончилась молитва, ее хорошо было слышно по громкоговорителям, нас обстреляли из гранатометов. Потом начался автоматный и пулеметный огонь. Окружили нас полностью. Укрылись мы не в здании вокзала, как об этом сообщали по радио, а в хладокомбинате. Было нас 130 человек плюс еще десять гражданских проводников и двенадцать солдат, сопровождавших грузы. Вагоны, в которых мы располагались, сожгли на второй день. Хорошо, что вовремя успели перенести в здание хладокомбината боеприпасы и продовольствие. Был и запас воды. Когда она кончилась, пришлось собирать снег. Обстреливали нас очень интенсивно, в том числе и из минометов. Против нас действовало около сотни чеченцев, мелкими группами. Иногда они подбирались и на пятнадцать метров.

— Пытались ли вы вырваться из окружения?

— А куда? Нас бы перебили, как куропаток. Те, кто оказались в комендатуре на станции, попытались вырваться — тридцать два человека попали в плен. Чеченцы полностью блокировали 33-ю бригаду внутренних войск, она потеряла двадцать человек убитыми и четыре бэтээра. Потом, когда все закончилось, мы узнали, что в тот день в Гудермес вошли дополнительно восемьсот боевиков, а всего их было там до двух с половиной тысяч.

— У вас была связь? Просили помощи?

— Была радиосвязь с бригадой внутренних войск и комендатурой. Когда было очень тяжело, просили поддержку вертолетами, но нам ответили, что нельзя — боялись потерь местного населения. Хотя все жители давно отсюда ушли. Один раз вынуждены были вызвать на себя и огонь артиллерии. Слушали радио и удивлялись: нас атакуют, а сообщения — что в Гудермесе выборы проходят нормально.

— Вам предлагали сдаться?

— Два раза выходили их парламентеры с белыми флагами. Да и так то, и дело кричали: «Аллах акбар! Сдавайтесь!» Мы отказывались, тогда сразу начинался плотный огонь. Против нас воевала личная гвардия Масхадова, «белые орлы».

— Какие у вас были потери?

— Убили парня из Москвы, у нас в отряде двое раненых и шестеро контуженных. Одному оторвало руку, так он с нами и сидел все время. Тяжело раненых из всего отряда в 130 человек было четверо-пятеро и восемнадцать — легко. Медикаменты и врач в отряде были. Восемь человек были ранены, когда по нам стали пускать ракеты. Еще четыре дня мы бы продержались… Сначала мы и не ждали помощи, знали, что в Чечне, да и везде идут выборы. Но вот числа 19-го… Ругались, конечно, что помощь не идет. Наших видели издали, на сопках, с танками.

— Как вас деблокировали?

— Утром двадцать второго января, когда обстрел прекратился, мы послали женщин-проводниц на разведку. Выяснилось, что никого уже нет, боевики ушли. А потом и наши появились на бронетранспортерах. Осталось впечатление, что наши ждали, когда чеченцы сами навоюются и уйдут.

— Вы и ваши люди понимали, за что воюете?

— Нет. Главная цель у нас тогда была — остаться в живых.

— Как, по-вашему: можно в Чечне все же навести порядок?

— У меня осталось впечатление, что там его никто пока и не хочет наводить.

Владимир Доброгорский, генерал-майор милиции:

— Почти все это время с отрядом Мозолькина не было связи, в министерстве об обстановке в Гудермесе тоже не имели информации. Для меня это было самое тяжелое, критическое время. Самой великой радостью была весть, что окружение прорвано, все наши остались живы, вели себя геройски.

Виктор Мозолькин за героизм в командировках на Северном Кавказе награжден двумя орденами «Мужества».

В августе 1996 года было подписано Хасавюртовское соглашение о выводе федеральных войск из Чечни, а в управление Волго-Вятского УВДТ пришел приказ: готовить очередную смену сводного отряда для командировки в Чечню. Отряды транспортной милиции должны были обеспечивать вывод наших войск из республики.

Сергей Зубков, подполковник милиции, заместитель командира сводного отряда транспортной милиции Волго-Вятского УВДТ:

— Очень сложно было занимать позиции, когда начался вывод войск. Мир был подписан, но стреляли по нам почти каждую ночь. Морально угнетало, что чеченцы чувствовали здесь себя уже хозяевами. Боевики в зеленых беретах по поселку ходили свободно, вели себя развязно, подходили к нам близко и стреляли вверх. Я в это время исполнял обязанности начальника штаба заставы. В мою задачу входило изучение оперативной обстановки, планирование системы обороны. По-прежнему мы охраняли стратегически важный мост через Терек. Окрестности моста заминировали, все подходы к нему нами простреливались, ночью мы периодически вели беспокоящий огонь. Обстановка была нервная, напряженная.

История в документах

Начальнику Волго-Вятского УВД на транспорте МВД РФ генерал-майору милиции Доброгорскому В. Н.

Справка

По оперативной обстановке на 26-й заставе, дислоцирующейся на ст. Червленая-Узловая

…В поселке, расположенном напротив станции, сформирован отряд полевого командира Султана Арзалиева численностью до 30 человек непосредственно в поселке и достигающий 150 человек всего. Он же является «комендантом» поселка, назначенный комендатурой Шелковского района. Осуществляет контроль за порядком в поселке и прилегающей территорией по законам шариата. Отряд Султана имеет на вооружении стрелковое оружие, пулеметы, гранатометы, АГС. С января 199 года воевал под командованием Масхадова, имеет награды. Именно его отряд наносил удар по станции в феврале 1995 года и осуществлял обстрел места через реку Терек. В настоящее время держит блок-посты в поселках Брагуны и Дербанхи, контролируя территорию на другой стороне реки Терек. Имеет тесные контакты и взаимодействие с полевыми командирами отрядов, расположенными в близлежащих поселках…

Осуществляя оперативную работу на заставе, добывая интересующую нас информацию, как с использованием источнков, находящихся на оперативном контакте, так и другими оперативными методами, было отмечено напряжение оперативной обстановки с начала декабря 1996 года. Резко возросла разведдеятельность со стороны отряда Султана. Если ранее она проводилась с использованием детей и подростков, проживающих на территории заставы, то в этот период разведку стали проводить непосредственно «бойцы» отряда Арзалиева, используя различные предлоги для прохода на заставу…

…Отмечено появление в поселке вооруженных людей, гораздо больше, чем ранее, и в светлое время суток. Прибывают и убывают на автобусе, легковых и грузовых автомашинах. В октябре-декабре нами был обнаружен и установлен контроль за радиоканалом, на котором вели переговоры чеченские боевики.

Сергей Зубков:

— В тылу нашего отряда стояла нефтяная скважина, чеченцы попросили отдать ее им, чтобы качать нефть. Мы отказались и предупредили боевиков, что в случае массированного нападения на отряд — подорвем ее. Это давило на них психологически. У нас обходилось все без потерь, правда был ранен командир взвода Олег Михалин, но он отказался от госпитализации и остался в отряде.

Так прошло два месяца. Пора возвращаться домой, но командировку нам продлили и поставили задачу: обеспечить по железной дороге выход всех федеральных сил. Скоро все наши войска ушли, сидим неделю, вторую, и тут мы поняли, что про нас забыли.. А на чеченеском участке железной дороги в это время находилось пять отрядов транспортной милицию. Связь со штабом группировки в Моздоке плохая, приказа сниматься и уходить нет и нет. Был момент, когда мы не понимали, что нам делать дальше. В конце декабря чеченцы нас предупредили, что если мы не уйдем отсюда до Нового года, они с нами расправятся. Команди отряда Владимир Катышев приказал готовиться к обороне. Мы раздали бойцам все гранаты, дополнительный боезапас, подготовили заставу, как мы думали, к последнему бою. Но в ночь с 30 на 31 декабря командир группировки ГУВДТ на свой страх и риск, как выяснилось позже, дал отрядам команду сниматься и уходить. Наш отряд уходил первым, поскольку стоял в самой глубине Чечни. Надо было по пути забирать с собой остальные отряды. Очень сложно было все это организовать. Вагоны отрядов на станциях долго стояли без движения, стоп-краны и тормозная система на них не работали, чеченцы-железнодорожники отказались формировать наш состав. Помог нам местный кумык, работавший сцепщиком на железной дороге, он и уехал с нами. Все в эти часы было на нервах, но прошло удачно: за одну ночь мы без потерь сняли всю нашу группировку транспортной милиции со всего участка дороги протяженностью до двухсот километров и провели.

Сергей Зубков — участник трех командировок в Чечню. Награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени, медалями «За отвагу» и «За отличие в охране общественного порядка».