Валерий Киселев

9. Под Андреевским флагом

За каждой из строчек документов периода службы сотрудников Волго-Вятского УВДТ на бронепоезде — постоянный риск и психологическое напряжение. Любая из этих записей могла стать последней в истории бронепоезда.

История в документах

Приказ

17 февраля 2001 г.

Ханкала

О сопровождении поезда, следующего по маршруту ст. Ханкала — ст. Моздок СК ЖД.

В районе передвижения и по маршруту движения колонны возможен огневой контакт с НВФ или мелкими группами боевиков, использующих в своих действиях тактику засад и внезапного массированного воздействия по движущимся колоннам, а также минирование железной дороги.

Приказываю:

1. Командиру бронепоезда подполковнику Креховцу Андрею Григорьевичу:

17 февраля 2001 г. организовать сопровождение и обеспечить безопасность в пути следования вагонов с материально-техническими средствами и личным составом, следующих до ст. Моздок.

2. Пункты регулирования: Ханкала, Джалка, Стодеревская, Ищерская, Алпатово, Наурская, Терек, Солкушино, Червленая-Узловая, Червленая, Аргун.

3. В случае вступления в бой, в целях организованного отражения нападения огневых средств, особенно снайперов, гранатометчиков и пулеметчиков равномерно распределить по всему ЖД составу. Боекомплект из расчета на каждого сотрудника установить командиру бронепоезда, но не менее 1 БК. Руководство боем возложить на командира бронепоезда, заместителя и помощников назначить своим приказом.

4. В целях ведения постоянного наблюдения за обстановкой по маршруту движения назначить наблюдателей.

5. Определить порядок по поддержанию связи на период прохождения маршрута, позывной дежурной части ВОГОиП МВД России…, позывной командира бронепоезда …, движение провести в режиме радиомолчания, связь осуществлять через радиостанцию командира бронепоезда. Связь с дежурной частью ВОГОиП МВД РФ поддерживать постоянно, по мере прохождения пунктов регулирования.

6. Ответственность за обеспечение связи в колонне в период прохождения маршрута возложить на начальника связи ВОГОиП МВД РФ. Возложить также на отдел связи обязанности по отслеживанию движения колонны через пункты регулирования и немедленному докладу начальнику группы организации управления перевозок и начальнику штаба ВОГОиП ОГВ( С) от МВД России. Ориентировочное время прибытия в н. п. Моздок 17 февраля 2001 г. в 19:00. О прибытии доложить руководителям ВОГОиП МВД России.

Приказ

23 февраля 2001 года

По выезду бронепоезда СОМ ГУВДт МВД РФ

В соответствии с указанием первого заместителя командующего объединенной группировкой войск от МВД России генерал-лейтенанта внутренней службы Воротникова В. А.

Приказываю:

1. Командиру бронепоезда подполковнику милиции Креховец А. Г. подготовить личный состав и бронепоезд для отправления по маршруту Моздок — Гудермес — Моздок, в н. п. Гудермес. При отправлении с н. п. Гудермес прицепку дополнительных вагонов производить только по приказу ГУ ВОГОиП МВД РФ.

2. Командирам застав на станциях Ищерская, Наурская, Терек, Червленая, Червленая-Узловая, Гудермес провести зачистку полотна железной дороги.

3.Отправление состава в 10 часов 30 минут 23 февраля 2001 года.

4.Приказ довести до заинтересованных лиц.

Николай Афанасьев:

— Каждая поездка — это грохот вагонных колес, хроническое недосыпание. Зимой — сырость, летом — жара. Весной 2001 года дождь не прекращался ни на минуту целый месяц. Каждый выезд — это огромное психическое напряжение. Но это было удивительное время, когда мы жили одной дружной семьей. Чувство товарищества не забудется никогда.

Сергей Самоволев, прапорщик милиции, пулеметчик, водитель:

— До милиции я служил в воздушно-десантных войсках, армейский опыт в командировках на Северный Кавказ пригодился, обстрелы были не в диковинку. Нетрудно было и долго стоять в караулах, ходить на зачистки местности.

А вот в поездках на бронепоезде было постоянное чувство опасности: по нам в ходе движения могли стрелять из пулеметов, гранатометов. Надо было внимательно смотреть в бойницу, всегда быть бдительным и осторожным.

Сергей Самоволев — участник трех командировок в составе отряда.

Олег Исаев:

— Я обеспечивал бронепоезд связью. Разворачивал радиостанции, ставил генераторы помех во время движения, устанавливал кабели, чтобы был свет в бронепоезде. Мне после каждой поездки надо было заряжать много аккумуляторов. Каждый раз, выезжая и возвращаясь, приходилось сматывать и разматывать кабель связи. У командира стояла своя радиостанции. Командир предупреждал, где опасный участок. В этом случае выходит смотровая группа, бронепоезд медленно двигается за ней. Часто командир ходил вместе с ней. Прошли опасный участок — все заходим в бронепоезд и едем дальше.

История в документах

Ходатайство

На прапорщика милиции Олега Исаева, младшего инспектора связи и спецтехники ОМОНа.

Отлично знает техническо-эксплуатационные данные вверенной ему техники, умело применяет свои знания на работе. Способен в короткий срок найти и устранить неисправность.

Со 2 марта в командировке.

В предельно сжатые сроки произвел развертывание на бронепоезде проводной и радиосвязи. Организовал взаимодействие с подразделениями связи с подразделениями внутренних войск в пределах зоны деятельности бронепоезда. В сложной ситуации самообладания не теряет, способен принимать наиболее целесообразные решения.

22 марта 2000 года при следовании бронепоезда по маршруту Ханкала — Грозный в районе Романовского моста подвижной состав был обстрелян. Дублируя команды командира ОМОН, Олег Исаев ориентировал личный состав на ведение огня по вновь выявленным огневым точкам противника. Проявив мужество и самоотверженность, прапорщик О. Исаев оставался на пункте связи до конца боя, обеспечив тем самым организованную оборону.

7 мая 2000 года бронепоезд находился на усидлении заставы ОМОН на станции Наурская. Ночью позиции отряда были обстреляны. Выстрелами была повреждена антенна стационарной радиостанции. Грамотно оценив обстановку, находясь под непрерывным огнем противника, О. Исаев заменил вышедшую из строя часть радиостанции, тем самым восстановил связь и организованное управление боем.

Принимал участие в зачистках и спецоперациях вдоль железной дороги.

Представляется к медали ордена «За заслуги перед Отечеством» 1-й степени.

А. Креховец.

Из «Журнала боевых действий» бронепоезда

19 апреля

20:00 — выехали со станции Моздок.

20:23 — прибыли на станцию Галюгаевская.

20:47 — убыли со станции Галюгаевская.

21:40 — прибыли на станцию Ищерская.

20 апреля

5:04 — убыли со станции Ищерская.

23:50 — прибыли на станцию Червленая-Узловая.

21 апреля

7:04 — убыли с Червленой-Узловой.

… Прибыли на станцию Моздок.

22 апреля

Сопровождаем 5 классных вагонов.

9:57 — убыли со станции Моздок.

Терек — Червленая-Узловая — Гудермес — Аргун — Ханкала — Гудермес.

23 апреля

6:05 — убыли из Гудермеса

6:47 — прибыли на Червленую-Узловую

6:50 — убыли с Червленой-Узловой.

7:30 — на перегоне Червленая-Узловая — Терек с правой стороны обстреляли бронепоезд «Козьма Минин».

8:47 — прибыли на станцию Наурская.

9:20 — на станции Наурская милиционером-взрывотехником уничтожен неразорвавшийся ВОГ-25 у второго поста «Орех». Израсходовано 200 граммов тротила, 30 сантиметров огнепроводного шнура и один электродетонатор.

9:45 — прибыли на станцию Алпатово.

9:47 — убыли со станции Алпатово.

11:45 — прибыли в Моздок.

26 апреля

10:25 — убыли со станции Моздок.

13:23 — убыли со станции Червленая.

15:40 — с правой стороны по ходу поезда была стрельба из гранатомета и автоматов.

16:55 — прибыли на станцию Червленая-Узловая.

21:05 — прибыли в Ханкалу.

27 апреля

7:30 — убыли из Ханкалы.

23:00 — прибыли на станцию Моздок.

2 мая

6:10 — убыли со станции Моздок.

8:58 — прибыли в Ханкалу.

3 мая

6:00 — убыли из Ханкалы

17:40 — прибыли на станцию Моздок.

11 мая

5:23 — убыли со станции Моздок

17:30 — убыли со станции Червленая.

18:40 — с левой стороны по ходу движения бронепоезда автоматическая стрельба. На перегоне между станциями Червленая и Терек стояли 10 минут. Ждали эшелон. Начали движение в 18:03.

22:30 — прибыли на станцию Моздок.

16 мая

5:05 — убыли со станции Моздок.

18:05 — на перегоне Шелковская — Червленая-Узловая на 22-м километре автоматическая стрельба и выстрел из подствольного гранатомета.

2:05 — прибыли на станцию Моздок.

20 мая

Моздок — Червленая-Узловая — Гудермес — Ханкала — Грозный — Аргун — Гудермес — Терек — Моздок.

25 мая

Моздок — Ищерская — Терек — Червленая-Узловая — Гудермес — Джалка — Аргун — Ханкала — Наурская — Ищерская — Моздок.

27 мая

 Моздок — Гудермес — Аргун — Червленая — Ищерская — Моздок.

29 мая

Моздок — Осетинская — Червленая-Узловая — Гудермес — Джалка — Аргун — Гудермес — Моздок.

30 мая

3:34 — убыли со станции Моздок.

8:20 — прибыли в Минводы.

12:55 — убыли из Минвод.

Сергей Зубков:

— Весной 2000 года меня вызвал заместитель начальника управления полковник Юферов: «Поедешь командиром на бронепоезд?» — «Поеду». Хотя как раз собирался увольняться на пенсию. Вызвали из подразделений управления 45 человек, из них отобрали 30, частью тех, кого знал раньше по командировкам, остальные должны были ехать первый раз. Прошли подготовку в учебном центре. Попросил в ОМОНе управления опытного сапера, это был Вадим Захаров. Моим заместителем был Валерий Мишинов, мы быстро нашли с ним взаимопонимание, поддерживали друг друга. У нас в экипаже никогда не было внутренних конфликтов, никаких проблем с дисциплиной. Служба всегда шла без нытья. Психологическая обстановка на бронепоезде была очень хорошей. В работе командира бронепоезда была своя специфика, но привык быстро, хотя это оказалось тяжелей, чем служба на заставе. Там все вокруг было заминировано, поставил мины-сигналки и ходи их проверяй, а здесь, в дороге, не знаешь, где тебя подорвут — перед Джалкой или за ней. У нас на бронепоезде был свой флаг — Андреевский, взятый мной на память с большого десантного корабля «Иван Рогов» Тихоокеанского флота, где я 11 лет служил до прихода в милицию. Местные жители и боевики, видя Андреевский флаг, думали, что на бронепоезде — морская пехота. Чего только не предлагали мне взамен за этот флаг командиры других частей…

Валерий Мишинов:

— Во вторую кампанию, летом 2000 года, была моя пятая командировка. Наши уехали в конце февраля, а у меня как раз были госэкзамены в институте. Умудрялся учиться заочно и ездить в командировки. Ко всему привыкаешь. Как садиться за книги после командировок? Нормально. Садишься и учишь, пишешь курсовые. Я учился вместе с Вадимом Захаровым, вместе и госэкзамены сдавали.

Тогда командиром сводного отряда намечался Сергей Зубков. Хороший мужик и командир. Он тогда набирал к себе людей. Александр Васильевич Юферов вызвал к себе, спросил: «Ты готов в командировку?» — «Всегда готов», — «Тогда поедешь заместителем командира отряда с Зубковым. Набирайте людей». Отряд был сводный, из ОМОНа нас было всего трое. Система отбора была отработана годами. Проводили занятия, а отбор проходил в конце. Преподаватели учебного центра должны были охарактеризовать каждого бойца отряда, все их качества, давали свои рекомендации. Людей пришло много, человек сорок, а надо было выбрать двадцать. Все хотели ехать, но условия отбора были строгие. В том числе и категорический отказ от спиртных напитков. Наш сводный отряд был практически идеальным.

Сергей Зубков:

— На прием бронепоезда в Моздоке ушло всего два часа. И сразу же в рейс в задачей сопровождать людей одной из воинских частей, уходящих по замене. В Аргуне взяли в эшелон личный состав, но замешкались с выездом, и на станции впереди нас проскочил тепловоз на Гудермес. Через полтора километра он подорвался на фугасе. Мы подошли к нему, встали, вышли посмотреть: метра два рельсов вообще испарились, таким сильным был взрыв. Молодежь из экипажа бронепоезда тогда сразу почувствовала: служба здесь — это не шутки. Вадим Захаров пошел вперед по путям и нашел еще один фугас. Был он замаскирован очень хитро: сначала лежал фугас, а замыкатель установлен метрах в пятидесяти позади, чтобы взрыв произошел на середине эшелона. Вадим снял два снаряда, один из них танковый. Если бы тогда отремонтировали рельсы на месте подрыва и пошли дальше без проверки — точно напоролись бы на следующий фугас.

О снятом фугасе тут же доложили командиру группировки. Он выслушал и тут же говорит мне: «Чтобы завтра же представление Захарова к награде лежало у меня на столе». Вадим Захаров… Он рисковал жизнью и с нами в дороге, и особенно, когда работал на разминировании. Знаю истории, когда в других отрядах саперы через месяц после перенесенных стрессов не могли работать, их увозили домой.

А потом поездки пошли одна за другой. Графики рейсов знал заранее. Обязательный рейс каждые десять дней — с продуктами для войск. Обычно крикну с платформы: «Обоз пришел!», и вагоны быстро разгружают. Тогдашний начальник станции в Аргуне почему-то не любил наш бронепоезд, под разными предлогами пытался тормозить его выход. Но нам везло. Было два случая, что начальник станции пропускал вместо нас чеченские тепловозы, и те подрывались на фугасах.

Запомнилось, как ночью доставляли раненого из Грозного. Это был омоновец из Северо-Кавказского УВДТ, он истекал кровью, надо было срочно доставить его в госпиталь. Прибежал на станцию в Ханкале — пути забиты эшелонами! Бегу в конец составов. Там стояло подразделение железнодорожных войск, нашел командира, попросил у него тепловоз. Повезло, что мы с ним встречались в 1999 году, он меня вспомнил. Вернулся в отряд, построил людей: «Нужны добровольцы, везти раненого». Вперед шагнул весь строй. Отобрал десять человек. Проехали на тепловозе до станции, кругом стреляют, кто и куда — не понять. Взяли раненого и ушли, еще несколько километров несли его на руках. Прооперировали парня нормально, остался жив.

Последний фугас, третий по счету в той командировке, нашли по пути между Джалкой и Аргуном. Участок был опасный, еще подумали: пройти его сначала пешком или рискнем, проскочим. Пошли пешком и Вадим Захаров нашел фугас. От шоссе к нему тянулись провода, смотали их пятьсот метров. Я предлагал рвануть фугас на месте, чем рисковать — через два часа рельсы починят, но Вадим Захаров взялся за разминирование. Страшно было наблюдать, как Вадим работал, тем более, что фугас был поставлен на неизвлекаемость. Он снял взрыватель через соседнюю шпалу, подрыл ее. Фугас подорвали тут же, в зеленке. Только пошли дальше — заметили группу, которая шла из зеленки к дороге. Я дал из автомата по ней длинную очередь, в ответ — выстрелы, и у нас весь эшелон — как даст туда густыми очередями из всех видов оружия…

Валерий Мишинов, капитан милиции:

— Выезжаешь на опасный участок дороги и уже ждешь: что-то может произойти. Тем более, что примеры были. Бандиты один раз подорвали армейский бронепоезд «Железный капут». Мы должны были утром выходить в рейс со станции, а он почему-то ушел вечером, и нарвался на фугас. Тогда взрывом разворочало несколько платформ, платформу с машиной связи, бронированный вагон искорежило. Были и погибшие, много раненых.

Стояли в Моздоке, и поездок в этот период было больше, чем потом. После каждого боевого выхода на вагоне рисовали красную звездочку.

Один раз, в конце июля, тащили до Ханкалы воинский состав. В районе Джалки вышла наша группа зачистки, и на повороте ей навстречу — женщина-железнодорожница, рукой помахала. Она рассказала нашим, что обнаружила провода под рельсами. Вадим Захаров пошел по проводам и нашел между бетонными шпалами фугас. Метрах в пяти от него стояли газовые баллоны для усиления взрыва. С бронепоезда мы видели, как за нами наблюдали чеченцы из белого «Москвича».