«Прошу лишить меня родительских прав…»

Дети многих мигрантов не имеют социального статуса

Вынужденные переселенцы из бывших республик СССР своими проблемами ставят в тупик правоохранительные органы. Но особенно страдают дети таких мигрантов, не нужные ни своей бывшей родине, ни родителям, ни России.

Несколько дней назад в кабинет старшего помощника прокурора Ленинского района Нижнего Новгорода Светланы Арбит вошли трое детей и нетрезвая женщина. Неряшливо одетая дама попросила ручку и накарябала на листе бумаги: «Прошу лишить меня родительских прав. Дети мне не нужны».

Это была 35-летняя Елена Сидоряк, приехавшая в Нижний Новгород из Украины.

— Женщина нам хорошо известна, — рассказала Светлана Арбит. — Документов у нее нет, трое детей от разных мужчин, хотя и носят фамилию первого мужа. Детей мы определили в социально-реабилитационный центр «Солнышко». До этого они жили в притонах, с постоянно пьяной матерью.

Но, несмотря на добровольно написанное заявление о лишении ее родительских прав, Елена Сидоряк формально до сих пор остается матерью этих детей.

— Мы обязаны доказывать, что она не занимается детьми, — сказала старший помощник прокурора. — Но даже свидетелей этого найти не можем, потому что Елена Сидоряк шатается по району из притона в притон. Работники социально-реабилитационного центра не могут собрать документы на детей, потому что надо делать запросы на Украину, а куда — неизвестно. Мать даже имен отцов своих детей не знает. Дня через два я встретила ее пьяную на трамвайной остановке: «Ну, как мои дети? Давайте им пособия, они мне помогать будут!»

С таким же «зависшим социальным статусом» и дети приехавшей в наш город молдаванки Марии Боянжиу. У этой тоже трое детей. Старшей девочке 13 лет, но в первый класс пошла только здесь, когда ее определили в приют. На ее глазах в притоне был убит мужчина, что серьезно повлияло на психику девочки. Мать за время жизни в Нижнем Новгороде от случайного сожителя родила еще одного ребенка, но постоянно пьет.

— Ребенок заболел кишечной инфекцией, — рассказала Светлана Арбит. — На «скорой» его с матерью доставили в больницу, но мать быстро ушла оттуда с малышом, отчего он и умер. По справке о смерти ребенка Мария Боянжиу получила в управлении соцзащиты деньги на его похороны, и три дня пьянствовала, забыв про все на свете. Только на четвертый день ребенок был наконец погребен.

У этой женщины и ее детей также нет никаких документов. Социальные работники никак не добьются от нее, куда послать запрос, чтобы помочь получить документы хотя бы на детей. Годами таких женщин-переселенок не могут лишить в России родительских прав, поскольку не знают, где находятся отцы их детей, что требуется по российским законам.

Если эти дети заболеют, наша медицина им не поможет. Так случилось, например, с Пархамзо, маленьким уроженцем Таджикистана, семья которого обитает в заброшенном доме на улице Ижорской. Сначала в этой семье, глава которой работает грузчиком на рынке, было пятеро детей, но два месяца родился и шестой. Пархамзо, когда его семейство бродяжничало в Москве, попал там два года назад в аварию. «Скорая помощь» отвезла мальчишку в клинику имени Склифосовского, врачи оказали ему экстренную помощь, вставили в сломанную ногу стальной штырь. За два года мальчик так вырос, что штырь стал торчать из ноги. Нужна операция, но по российским законам неграждане России должны за нее платить. У семьи Пархамзо денег на врачей, как и хоть каких-нибудь документов, нет.

Сколько таких семей мигрантов в Нижнем Новгороде и окрестностях, никто не знает. Десятки, а может быть и не одна сотня. Главы этих семейств думают лишь о том, как бы прокормиться, документы их волнуют меньше всего.

()