Валерий Киселев

6. И снова на Терек

Период относительного затишья на Северном Кавказе после заключения Хасавюртовского соглашения в августе 1996-го закончился нападением банд Шамиля Басаева на Дагестан в августе 1999-го. После того, как широкомасшабное нападение бандформирований было отражено местными силами правопорядка и ополченцами, переброшенные на Северный Кавказ российские войска начали операцию, чтобы окончательно покончить с бандитизмом в этом регионе.

Войска методично и уверенно продвигались по степям, мощным огнем сбивая заслоны бандитов. А в это время в МВД России уже решали, как обеспечивать по территории Чеченской республики железнодорожные перевозки войск и грузов.

Александр Юферов, полковник милиции, заместитель начальника Волго-Вятского УВДТ:

— В начале октября 1999-го было принято решение о создании сводного отряда ГУВДТ МВД России. Сначала отряд был небольшой по численности, исходя из поставленной задачи. Десятого октября я был назначен командиром сводного отряда. За сутки собрались и — в путь. Двенадцатого я был в Минводах. В полночь 13-го — в Моздоке. Тогда здесь никого из отрядов милиции еще не было.

Сергей Зубков, подполковник милиции, заместитель командира группировки транспортной милиции МВД России:

— О вводе федеральных войск в Чечню мы еще не знали, когда вместе с полковником Юферовым и капитаном Фатяховым получили приказ: тринадцатого октября быть в Моздоке и приступить к подготовке базы для прибытия пятнадцати отрядов транспортной милиции со всей России. Отряды еще находились каждый в своем городе и не знали, что скоро им предстоит командировка на Северный Кавказ.

Приехали мы трое в Моздок, вышли из поезда, смотрим — станция забита войсками, сели на лавочку у вокзала, закурили и думаем: «С чего же начинать?» Задача перед командировкой нам была поставлена так: «Делайте на месте, что хотите, но обеспечьте прибытие отрядов». У нас не было ни машин, ни связи, все надо было искать, просить у командиров федеральных войск в Моздоке. Всем троим пришлось покрутиться, но особенно Роману Фатяхову, как заместителю командиру группировки по тылу. Он добился, что у каждого отряда к прибытию были полевыее кухни и все необходимое, достал даже патроны калибра 7,62 к АК-47, с кторыми прибыл один из отрядов.

Александр Юферов:

— Северо-кавказское управление внутренних дел на транспорте едва выделило вагоны под временное жилье, как уже прибыл первый отряд. В течение трех-четырех дней приехали остальные отряды. В Моздоке заняли территорию элеватора неподалеку от станции. Железнодорожные войска пока восстанавливали пути, разрушенные бандитами в ходе боевых действий. Операция проходила в четыре этапа: сначала шли армейцы, потом территорию зачищали СОБРами и ОМОНами, затем проходили железнодорожные войска и ремонтировали пути, за ними вставали отряды транспортной милиции.

Сергей Зубков:

— Пока не было команды на движение в Чечню, отряды размещали в вагонах на станции в Моздоке. Группировкой сил МВД командовал генерал Чекалин, вызвал нас, мы ему доложили, в каких пунктах Чечни и какие отряды планируем разместить, при этом обычно каждый отряд должен был занять ту же станцию, где он находился в первую кампанию. Было тяжело начинать подготовку к операции с нуля, зато над нами не было лишней опеки, и это развязывало нам руки, мы могли проявлять инициативу. Всегда мы получали помощь и от генерала Чекалина.

Александр Юферов:

— То и дело мы выезжали на разведку в направлении Чечни. Обстановка на железных дорогах в Чечне в это время была удручающей. Ищеру разведали, а на Тереке еще бои идут. На следующий день пробиваемся дальше. А на Червленой-Узловой еще идут бои. Потом поступил приказ командующего, и мы за три дня выставили отряды по всей занятой войсками железной дороге. На станциях не было никакой инфраструктуры. Все приходилось восстанавливать с нуля. В первый день продвижения мы зацепились на станциях в зоне нашей ответственностями тремя отрядами. Приехали на Ищерскую — восстановлен только один главный путь. Автоматика на стрелках не работала, переключали их вручную, руками закатывали и вагоны, поскольку не было локомотивов. Все железнодорожное хозяйство было уничтожено. Оставались только рельсы и стены станций, без окон и дверей. Поставили вагон, прикрылись зданием. Оставили на Ищерской отряд и поехали дальше, следующий отряд ставить, на станции Наурской.

Сергей Зубков:

— Первые отряды, на станции Ищерскую и Наурскую, повел полковник Юферов. Через неделю получили приказ: двигаться дальше. Я повел три отряда на станции Терек, Червленая, и Червленая-Узловая. С ходу занимали и блокировали вокзалы, участки местности у станций. Боевики в это время уходили на Гудермес и Шелковскую. Спустя месяц поступает команда от генерала Чекалина: «Скоро будем брать Гудермес, готовьте туда отряд». А у нас уже не хватало отрядов, да и были они всего по 25 человек. Пришлось снять отряды московской транспортной милиции и ОМОН из Ярославля и с ними идти на Гудермес. Потом генерал Александр Чекалин приказал ставить отряды на Шелковскую и Каргинскую, где наши в первую кампанию не стояли, по Кизлярской ветке железной дороги.

Необходимо было разведать обстановку на этих станциях Я попросил стрелков вохр, охранявших нового начальника этого участка железной дороги, чтобы они меня туда свозили. Как раз по этому маршруту он должен был выехать на следующий день, знакомится с обстановкой. К этому времени отряды боевиков откатились как раз к Шелковской. Поехали мы с тепловозом и одним вагоном. На подходе к станции я попросил остановиться на пять минут. Выскочил из вагона с блокнотом, пробежал по станции, чтобы увидеть, где какие объекты, занес схему в блокнот. Вижу, как от поселка к вокзалу бегут несколько человек, бородатые, с автоматами. Ребята из вагона кричат мне: «Михалыч, уходим»! Уехали дальше, на Кизляр.

Решили высаживать отряды на станциях ночью. Командиры были против: «Мы ничего не увидим в темноте!» — «Вы не видите, но и вас не видят». Отряды должны были не только выгрузиться на станциях в темноте, но и к утру отрыть окопы. Так высадил один отряд на Шелковской, ушел с другим дальше на Каргинскую, затем на Кизляр. Там стоял наш Волго-Вятский отряд, у них переночевал. Утром возвращаюсь в Каргинскую — там уже, за одну ночь, отрыты блиндажи и окопы! То же самое и в Шелковской. Командиры этих отрядов были хорошие ребята, бывшие военные, свое дело знали. Приехал к ним через две недели с проверкой — в отрядах уже и баньки стояли.

Александр Юферов:

— Потом была станция Терек. Вернулись мы в Моздок в этот же день. Сутки на подготовку, и через день отправили еще три отряда — один на Червленую, два — на Червленую-Узловую. В эти пункты входили без боя — станции были зачищены. Но по ночам, как только мы встали, начались обстрелы. Потом было принято решение пробивать ветку на Кизляр. О Гудермесе разговора пока еще не было. Приказом по министерству нам дали дополнительную штатную численность. Приняли еще 250 человек. Стало полегче. Сначала пополнение в наш сводный отряд приезжало даже без патронов, многие были без оружия. Самое главное оружие в первые дни было — лопата и молоток. Вывезли отряды на станции Шелковскую и Каргинскую, до Кизляра. В Кизляре как раз стоял отряд Андрея Креховца, охранял мост. Разруха на станциях — страшная. Ни света, ни связи. Проводов вообще не было. Стояли полуразбитые грузовые вагоны. А по ночам чеченцы издали обстреливали станции.

Первая задача у нас тогда была — выжить. Расставили людей, наладили систему охраны расположения и объектов. Надо было быстро наладить снабжение отрядов, поставить все на учет. Дело в том, что в командировку все собирались очень быстро — людей подняли по тревоге, вооружили и — в дорогу. Нам на месте пришлось во всем разбираться. Поставили отряды, новая задача — окопаться. Нашли экскаватор, но в основном работали вручную, накопали окопов, переходов, траншей. В основном жили все в вагонах и в помещениях разрушенных станций. Обкладывали окна мешками с песком — стекол в Чечне практически не было. Обживались. Русский человек, куда его ни пошли, быстро ко всему приспосабливается. Отряды даже бани себе поставили — с собой привезли бревна, доски.

Надежной связи с отрядами в первые дни не было. Получал донесения только вечером, а что в отрядах в это время происходило днем — сначала я практически не знал. Из-за отсуствия связи на душе всегда было тревожно. Потом организовали связь через ретрансляторы, соседей, военных. Затем восстановили телефонную связь до Ищеры, Наурской, Терека, а когда поставили ретранслятор в Гудермесе, получили возможность быстро связываться со всеми отрядами в зоне ответственности.

В первое время все было на нервах. Сначала была неразбериха в снабжении. Отряды привезли с собой много имущества, но нередко не то, что требовалось в полевых условиях. Не хватало печек для приготовления пищи, генераторов для выработки электричества в отрядах, баков для воды. В Моздоке один раз в неделю загружали состав для отрядов всем необходимым — дровами, углем. За несколько минут свою часть угля бойцы на станциях сбрасывали с платформы, и поезд шел дальше. В это время нам, командованию, часто приходилось ходить в Моздоке в местные органы власти, просить для отрядов необходимое. Часто ездили в отряды с проверками, приходилось и ругаться, заставлять перекапывать траншеи.