Валерий Киселев

8. Командир «Ястреба»

К августу 2001 года на счету Андрея Креховца было семь командировок на Северный Кавказ. В первую, в 1994-м, уезжал старшим лейтенантом, заместителем командира ОМОНа Волго-Вятского УВДТ, из седьмой вернулся подполковником, командиром ОМОНа и бронепоезда «Козьма Минин». Орден Мужества, медаль «За отвагу» — эти награды он получил за выполнение служебного долга на железных дорогах Чечни.

В транспортную милицию Андрей Креховец пришел после службы в армии в 1986 году, начинал в инспекции по делам несовершеннолетних.

История в документах

Из аттестации на звание сержанта милиции Андрея Креховца:

«…За время работы показал себя только с положительной стороны, как грамотный, инициативный сотрудник. За успех в службе неоднократно поощрялся руководством отдела и управления. Награжден нагрудным знаком «Отличник милиции». Обладает навыками личного сыска преступников по «горячим следам». Неоднократно принимал участие в раскрытии тяжких преступлений. По характеру уравновешенный. В коллективе отдела пользуется уважением и авторитетом. По своим рабочим и моральным качествам способен выполнять работы большого объема».

Из личного дела:

…В 1990 году закончил Чебоксарскую среднюю школу милиции. В звании лейтенанта милиции работал в линейном посту милиции на станции Шахунья.

С декабря 1992 года — командир взвода отряда спецназа УВДТ.

В ноябре 1993 года в звании старшего лейтенанта аттестован на должность заместителя командира ОМОНа УВДТ.

Из представления Андрея Креховца к медали «За отвагу»:

«…Командировки с 13.1 по 23.2. и с 13.5 по 25.6.95 г., где проявил мужество и героизм. Оказался смелым, отважным сотрудником, здравомыслящим и требовательным командиром.

5.2.95 г. группой ОМОН Волго-Вятского УВДТ с целью разведки был осуществлен выход в тыл противника в направлении г. Гудермес. Было обнаружено и уничтожено минометное гнездо, убит один боевик, добыт ряд сведений, представляющих оперативных интерес для командования.

5.2.95 г. группа ОМОНа был направлена в тыл противника в Гудермесе, в ее составе находился и Креховец. Он лично уничтожил минометное гнездо, принес важные сведения, проявил в операции храбрость и самоотверженность.

23.5.95 г. находился старшим наряда по охране моста через реку Сунжа. Умело организовал оборону при нападении боевиков на мост.

21.5.95 г при его участии уничтожено безоткатное орудие боевиков на берегу Сунжи в одном километре от железнодорожного моста.

6.6.95 г. при обстреле привокзальной площади Креховец действовал с группой разведки с целью обнаружения стреляющих.

8.6.95 г. при следовании в Моздок в колонне автомашина ОМОНа была обстреляна неподалеку от станции Ищерская. Автомашина перевернулась и, несмотря на телесные повреждения, Креховец организовал оборону и отвлекающим огнем отсекал боевиков от автотрассы, давая возможность автоколонне выйти из-под обстрела, удерживал позиции до подхода подкрепления».

Командир ОМОНа старший лейтенант С. В. Панкратов

Из представления Андрея Креховца на звание «майор милиции»

«…Принимал неординарные решения по обороне расположения отряда и объекта охраны, в результате все нападения отбивались, отряд вернулся к постоянному месту службы без потерь».

5.11.99 года, получив сигнал об обстреле позиции ОМОНа на мосту через Терек, майор Креховец возглавил группу быстрого реагирования. Оценив обстановку, умело организовал оборону охраняемого объекта и взаимодействие между группами отряда. Грамотными и решительными действиями сумел вывести в тыл противника группу сотрудников отряда и организованным перекрестным огнем подавил огневые точки противника.

10.11.99 года майор Креховец выехал на охраняемый объект для проверки несения службы вверенных подразделений. При подъезде к объекту его автомашина была обстреляна и попала в засаду боевиков. Креховец занял круговую оборону и открыл ответный огонь. Действовал грамотно и решительно, без потерь. Креховец неоднократно организовывал и лично участвовал в засадах на подступах к объекту и зачистках».

В штабном купе бронепоезда, перед картой Чечни, подполковник Андрей Креховец рассказал, какой была типичная поездка по маршруту.

— Получили задание: сопровождать эшелон. Задачу обычно получаем с вечера, около двадцати двух часов. Бронепоезд ставим впереди состава. Обычно выход из Моздока — рано утром, чтобы до места назначения успеть засветло. Перед выходом надо обговорить взаимодействие с командирами подразделений эшелона на случай боя.

В пять утра выезд. К нам подходит маневровый. Отключаем к этому времени от электроэнергии весь бронепоезд. Отдаю приказ на выдвижение. Потом бронепоезд выдвигают на станцию. Если сопровождаем эшелон с людьми, то на станции определяемся по связи. Транспортная и территориальная милиция работают на разных частотах. Приходится согласовывать, надо иметь несколько радиостанций, на разных частотах работать, чтобы связаться. Если выходить со станции позже восьми утра, то мы успеваем съездить за день только в одну сторону. Если выезжать до восьми часов утра, до пригородного поезда, то он нам везде будет мешать. Пока от станции до станции не доходит какой-нибудь состав, сзади его на этот перегон состав не пускают. Во время движения, само собой, все находятся в полной боевой готовности. Все расчеты на местах. В классном вагоне на связи остаются только связист и я.

Разведка маршрута — на самых сложных участках, где бандиты чаще всего закладывают фугасы. Подходим к этому участку, останавливаемся. Выходит смотровая группа. Миноискатель на рельсах не срабатывает, поэтому метод в таких условиях один: визуальный осмотр. Бандиты сейчас ставят фугасы не нажимного действия, а радиоуправляемые, или на замыкатель. Взрыв может произойти не только под платформами балласта, но и в середине эшелона. Бывают подрывы с помощью машинки, это старый испытанный способ.

От Аргуна до Ханкалы нас один раз обстреляли, около моста. В районе Терека «баловали» два раза. Оба раза саперы успевали до нашего прибытия на этот участок дороги снять фугасы. Тринадцатого января мы едем, саперы из красноярского ОМОНа и говорят нам: «Мужики, ваше счастье, только что фугас сняли». Они нам потом показали кадры видезаписи, как разминировали этот участок, как мы потом по нему прошли.

Все командировки были разными. У каждой своя специфика. Самый опасный участок — от Гудермеса до Ханкалы. Здесь чаще всего бандиты устраивают подрывы, подкладывая на рельсы фугасы. Всегда наготове зенитки — для огневой зачистки «зеленки» на случай подрыва. Стреляем с чистой совестью: в лесу у Джалки, где таблички «Мины», нормальный человек или грибник ходить не будет.

Был случай, что фугас сняли прямо перед бронепоездом, в Надтеречном районе, который считается наиболее спокойным. Самая заброшенная ветка — Червленая-Узловая — Кизляр. Там полгода уже никто не ездит. Когда мы стояли в Кизляре в 1999-м, эта ветка была рабочей, потому что с этой стороны в Чечню заходили войска. По этой дороге шло снабжение российских войск в Чечне. В декабре 2000-го движение по этому участку прекратилось из-за участившихся обстрелов боевиков и подрывов путей.

Когда мы приезжаем в Моздок, как-то все так выпадает — почти не стоим. Первую командировку на бронепоезде практически не стояли без дела. Самое большее — в январе неделю простояли. А так — постоянно туда-сюда. В феврале даже помыться не успевали. Мылись в бане на колесах, там, где ночевали — в Ханкале, Гудермесе. Каждый день ездили. По темноте вечером приехали, а за ночь уже надо быть в готовности дальше ехать. Мы приезжали где-то около полуночи, а в пять часов утра уже выезд. Иногда день простаивали, если какие-то подразделения не успевали перегрузиться. Зимой дни короче, движение ограничено до определенного времени. После шестнадцати часов со станций уже не выпускают. Крайний выход в 16:30. А в первую командировку мы и в девять, и в девять тридцать вечера выезжали, и ничего.

Из пулеметов приходилось стрелять, из зенитных пулеметов — нет, только опробовали. У нас был случай, 29 января, хотели открыть огонь из «зэушки», когда около Кади-Юрта бандиты взорвали грузовой поезд. Мы сдаем задним ходом, вышла смотровая группа, по нам из лесопосадки начали стрелять. Зенитная установка бьет на два километра, но там дома, как стрелять? Кого-нибудь еще заденешь огнем. Отстрелялись мы тогда из стрелкового оружия. Как дали длинными очередями, боевики сразу притихли. В этот же день заехали на мост в Червленой-Узловой и по реке дали очередь из ЗУ — проверили их эффективность. И больше случаев применения зениток не было.

В зимнюю командировку мы сделали 26 поездок. Одна поездка — до Гудермеса, оттуда до Кизляра, потом до Кизыл-Юрта, затем Хасавюрт, Кади-Юрт, Гудермес. Больше нас по времени в группировке на бронепоездах никто не ездил.

— Как вы действуете, если случился подрыв пути?

— Если произошел подрыв, надо немедленно сообщить б этом в штаб группировки. Затем сразу же на место подрыва выходят смотровая группа и группа прикрытия.

За эти годы командировок мы многому научились. Знаем, что у каждой банды своя специализация. В районе Джалки — диверсанты в качестве фугасов ставят снаряды, у Кади-Юрта — мины. У Терской тоже снаряды, но закладывают их по— другому. Чтобы усилить взрыв, вместе с фугасом ставят газовый баллон или снаряд с неизвлекаемым взрывным устройством. Однажды в качестве фугаса обнаружили соединенные проводами шесть гранат для подствольника, усиленных пластидом. Был случай, как взорвали и в самом Аргуне. Наш состав пропустили, а следующий, он шел следом, в зоне видимости, взорвали. Тогда там было двое раненых.

— Андрей Григорьевич, сколько фугасов обнаружили саперы бронепоезда в последнее время?

— За весеннюю командировку 2001 года сняли два фугаса, а за весь 2000-й год — пятнадцать.

— Случалось ли, что бандиты подрывали бронепоезд?

— Ни разу не подрывали. Но однажды к нам поступила оперативная информация, что у бандитов есть намерение нас подорвать.

Взрывотехник бронепоезда Вадим Захаров об этом случае рассказал коротко, как о чем-то обыденном:

— Заметил, что какие-то провода тянутся к бронепоезду. Нашел замыкатель. Контакт болтался на ветру. Замкнул контакт, заизолировал, потом снял фугас.

— А вот бронепоезда армейцев диверсанты подрывали, — рассказал Андрей Креховец. — На границе со Ставропольем и Чечней бандиты планировали пустить под откос нефтяной состав. Для этой операции устройство было поставлено хитрое: снаряд, соединенный с пластиковыми бутылками, заполненными напалмом. Этот фугас снял Вадим Захаров. За предотращение крупной диверсии он был представлен к ордену Мужества.

— Случается ли, что диверсантов задерживают до того, как они заложат фугас?

— Бывает. На Джалке недавно взяли группу диверсантов по оперативной информации. Женщины поселка пришли их освобождать. Из двенадцати задержанных человек пять отпустили. Подрывают чаще всего те, кто живет рядом с железной дорогой. Знаем, что есть и такса оплаты диверсантам. За бронепоезд, например, она колебалась от пяти до двухсот тысяч долларов.

— Где бандиты берут столько зарядов для фугасов?

— Подбирают неразорвавшиеся снаряды на местах боев, используют оставленные войсками, как заводской брак. Минная война здесь в разгаре. Открытых боевых действий не ведется давненько, но в Грозном фугасы снимают постоянно. По рации такие сообщения мы слышим то и дело. В день боевики подрывают хотя бы одну машину. Наверное, не осталось ни одного «Урала», который бы не подорвался на фугасе. Хотя по хорошим дорогам машины всегда едут на большой скорости, случается, что за доли секунды пролетают над взрывающимся фугасом. Если надо куда-то добраться по Грозному, наши военные едут на частных автобусах, здесь это наиболее безопасный вид транспорта.

— На месте, говорят, виднее. Когда здесь будет мир?

— Весной 2000 года нам казалось, что мир близко. Но бандитов не исправишь. Весь кабель вдоль железной дороги чеченцы выкопали за неделю, ударно поработали. Банды еще воевали между собой за «цветнину». Конечно, есть в Чечне и нормальные люди. С чеченскими железнодорожниками на станциях приходится часто общаться, с ними у нас хорошие отношения.

— Как командование отмечает вашу службу?

— Представлены к наградам практически все. Всего за командировки в Чечню на это время (август 2001-го. — авт.) в УВДТ было 180 награждений. Многие имеют по несколько наград. А новичкам мы показываем наш первый прострелянный флаг… «Окончательное решение, — всегда говорил желающим служить на бронепоезде, — примете, когда посоветуетесь с родными». Никто не отказывался. За девяносто дней последней командировки у нас было двадцать семь поездок на бронепоезде. За последнюю командировку один орден и девятнадцать медалей уже получили. В Москве на рассмотрении руководством находится сейчас двадцать три представления на награды.

— На бронепоезде одни мужчины, а быт у вас организован — женщины позавидуют!

— Варим сами. С продуктами нам каждый раз перед отъездом помогают нижегородские фирмы, кто сколько может. Стиральная машина, холодильник, телевизор, видемагнитофон. Штанга, гири. В вагоне есть баня.